История в зеркале любви

00:00, 07 марта 2012
Во «Временщиках и фаворитках» Кондратия Биркина (П. Каратыгин) находим такую фразу: «Внимательно перечитывая летописи былых времен, наши и иностранные, невольно приходишь к убеждению, что … и любовь играла не последнюю роль во многих мировых событиях и весьма часто оказывала немаловажное влияние на судьбы народов и целых государств».

Обдумывая эту «скользкую» для серьёзного краеведческого исследования тему, приходишь к выводу, что процесс формирования истории имеет в основном мужское начало. Тем не менее просто диву даёшься, как порой любовные отношения изменяют историю развития целых народов.

Ярким примером такого влияния может служить царствование основателя династии Романовых Михаила Федоровича.

Смутное время в Московском государстве завершилось. С первых дней своего правления юный царь испытывал сильное влияние со стороны своей матери инокини Марфы (урождённой Ксении Ивановны Шестовой, находившейся в родстве с древним родом калужской земли Салтыковых).

После «смотра невест», прошедшего в 1616 г., сердце Михаила покорила Мария Хлопова, дочь небогатого дворянина из Коломны. Но в результате клеветы Салтыковых и по воле матери царя боярская дума объявила, что «царская невеста к государевой радости не прочна». Несостоявшуюся царскую жену отправили в тобольскую ссылку, но сам Михаил сохранял к девушке нежное чувство и отказывался жениться. После возвращения в 1619 г. из плена отца царя - патриарха Филарета (Фёдора Никитьевича Романова) дело Марии Хлоповой было пересмотрено, но даже её оправдание не изменило отношение к ней матери царя.

Осознав, что на Хлоповой он никогда не женится, Михаил, на 11-м году своего царствования, наконец, согласился с настояниями родителей и в 1624 г. женился на княжне Марии Долгоруковой, дочери представителя калужской земли - боярина и политического деятеля Владимира Долгорукова. Но 7 января 1625 г. Мария скончалась при родах, произведя на свет нежизнеспособного ребенка.

В 1626 г. Михаил Фёдорович согласился на второй брак. На этот раз, вопреки желанию своей матери, избранницей царя стала дочь мелкопоместного мещовского дворянина Лукьяна Стрешнева – Евдокия. Высокий рост, стройная фигура и необычайно красивое лицо выделяли её среди остальных девушек. Выбор царём провинциальной «золушки» из Мещовска был одним из эпизодов чудесного упорядочения жизни на Руси после Смутных времён.

Несмотря на праведную жизнь, первое десятилетие супружества было печалью и бедою царю, а ещё более - благоверной царице от «безродия сыновей». Супруги усердно молились... И Бог послал царственным супругам десятерых детей: дочерей - Ирину, Пелагею (умерла в младенчестве), Анну, Марфу, Софью, Татьяну, Евдокию и сыновей - Алексея и умерших в младенчестве Василия и Иоанна.

Влияния царицы в делах Михаила Фёдоровича не чувствовалось никакого, но, тем не менее, на развитие российской государственности она повлияла. Дело в том, что она стала матерью царя Алексея Михайловича (Тишайшего) и бабушкой первого императора России – Петра I.

После смерти отца и матери (они умерли с разницей в пять недель в 1645 г.) на царский престол вступил 16-летний (в том же возрасте, что и его отец) Алексей Михайлович. Правда, первые три года фактическим правителем страны был его воспитатель, или «дядька», Борис Морозов, один из самых богатых людей России того времени, владевший десятками тысяч подневольных крестьян и обширными владениями на калужской земле.

Боярин Морозов имел очень высокое положение, но хотел большего - породниться с царём! В своё время он приблизил к себе бедного болховского помещика Илью Милославского, имевшего двух дочерей на выданье. Возвысив Милославского до воеводы в Медыни, Морозов составил план женитьбы государя не без корысти для себя. Одну дочь своего верного человека Милославского – Марию он хотел выдать за молодого царя, а её сестру Анну - «оставил» для себя…

По исполнении Алексею Михайловичу 18 лет было объявлено о намерении царя жениться. Начались сложнейшие царские смотрины и активная закулисная борьба за «женское влияние» на царя. Из шести отобранных претенденток, удостоенных чести предстать пред царём, Алексею пришлась по сердцу боярышня Евфимия Всеволожская, которая, узнав о его выборе, от избытка чувств свалилась в обморок. Этим её недолгая радость и кончилась – объявили, что у девицы падучая, да и сослали ее в Сибирь вместе с многочисленной родней.

Морозов воспользовался ситуацией и подстроил «случайную» встречу в церкви Алексея Михайловича и Марии Милославской, а уже через год состоялась их свадьба. 22-летняя Мария Ильинична стала очередной русской «золушкой», а через десять дней состоялось венчание её младшей сестры Анны с боярином Морозовым. Таким образом, фаворит породнился с царём, а Милославский, став тестем двух первых людей России, начал приобретать в разных местах земельные владения, в том числе и на территории современной Калужской области.

Брак оказался на редкость удачным, царская чета прожила в любви и согласии 21 год. Мария Ильинична была идеалом русской красавицы: «высока, стройна, бела…» И, что немаловажно для царицы, безгласна, вела затворнический образ жизни и исправно рожала детей. Всего их у счастливой четы было тринадцать, но сколько-нибудь заметную роль в истории сыграли только трое: царевна Софья и царевичи Фёдор и Иоанн.

Разродившись 13-м ребёнком 26 февраля 1669 г., царица скончалась. Скорбь надолго воцарилась в царском тереме. Но жизнь брала своё, и Алексей Михайлович не собирался оставаться вдовцом до смерти.

Царь, ценивший умную беседу, сблизился с Артамоном Матвеевым, чей дом был хорошо известен в Москве своим европейским обустройством. В этом доме часто устраивались встречи для людей «своего» круга, в которых участвовала и хозяйка, Евдокия Григорьевна, урождённая Гамильтон. Но если такое поведение замужней женщины, да ещё иностранного происхождения, можно было хоть как-то оправдать, то участие в вечеринках русской молодой барышни, воспитанницы Матвеевых, было по тем временам чем-то из ряда вон выходящим. Это была Наталья, дочь небогатого тарусского жильца Кирилла Полуэхтовича Нарышкина, чьи потомки затем проявили себя на мосальско-спас-деменской земле. Она была полной противоположностью степенной и молчаливой почившей царицы.

Красавицей девушка не была, но её отличали лёгкий и общительный нрав, любознательность и гибкий ум. От обаяния юности дрогнуло сердце 40-летнего вдовца… Не прошло и года, как Алексей Михайлович попросил у Матвеева благословения. Чтобы не подавать повод для сплетен и злых пересудов, провели сложные многоступенчатые царские смотрины, но выбор был изначально предрешён.

С появлением молодой царицы (ещё одной русской «золушки») заметно оживилась придворная жизнь, открылся первый русский, пусть пока только придворный, театр. Правилом хорошего тона становится обсуждение театральных постановок, в котором – неслыханная дерзость! – принимали участие и женщины. Нарышкина активно ломает традиции. Если несколько лет назад царица могла выехать из Кремля только на богомолье - в закрытом возке, без окошек, то теперь она сопровождает мужа даже на соколиную охоту, сугубо мужское развлечение.

Первые цари из рода Романовых были слабы здоровьем. Наталья Кирилловна добавила живости и энергии в романовскую кровь – в мае 1671 г. родился сын Пётр. Его детская была обустроена на иноземный лад: были здесь и музыкальные ящики, и клавикорд, и любимые игрушки – солдатики, пушки да пищали, доставлявшиеся из-за границы. Всё это настолько отличало Наталью Кирилловну от привычного представления о русской царице, что о ней ходили самые невероятные слухи и сплетни, которые разбивались о любовь и преданность, нежное и уважительное внимание к жене со стороны царя Алексея Михайловича.

Если сравнивать два брака Алексея Михайловича, то перед нами проходят не только две женские судьбы с их любовными историями, но и те разительные перемены, потрясшие русское государство на рубеже XVII-XVIII веков благодаря их влиянию.

Пять лет счастливого супружества пролетели быстро, и в 1676 г. царица Наталья Кирилловна овдовела, оставшись с двумя детьми на руках (Пётр – 5 лет и Наталья – 2 года) в окружении вышедших из тени и торжествующих победу сторонников рода Милославских. На царский престол взошёл Фёдор III Алексеевич, при котором видную роль в правительстве играл боярин Иван Михайлович Милославский.

Фёдор продолжил умеренную политику своего отца по приобщению России к европейским ценностям. Он пренебрёг традиционным обычаем выбора царской невесты на смотринах и женился на полячке Агафье Грушецкой, сироте, дочери смоленского шляхтича С.Я. Грушецкого. Молодой царь увидел её во время крестного хода и влюбился так, что никакие уговоры родственников не смогли повлиять на его решение.

Агафья Грушецкая была истинной хозяйкой в государстве, но, любя своего слабого и хилого мужа, всё-таки выдвигала его вперед. Под её влиянием царь значительно изменил придворный быт: он первый из русских надел польское платье, чему последовали и все придворные, при дворе впервые стали стричь бороды, носить «немецкие» платья, были уничтожены охабни - безобразные женские платья, введены польские сабли и кунтуши, допущена в Москве закладка польских и латинских школ.

Агафья умерла 14 июля 1681 г. во время родов сына Ильи, который скончался через семь дней после гибели матери. Кончина её и сына была тяжёлым ударом для Фёдора. Полгода спустя после этого горестного события царь выбрал себе в невесты Марфу Апраксину, однако через два месяца после свадьбы, 27 апреля 1682 г., государь скоропостижно скончался на 21-м году жизни, не оставив наследника.

В царствование Фёдора Алексеевича влияние женского фактора на государственные дела становится уже явным: при первой жене Агафье Грушецкой это влияние получило дальнейшее развитие – жена государя, находясь «в его тени», фактически проводила через мужа свои идеи в государственное обустройство России.

Когда Фёдор умер, вражда кланов Нарышкиных и Милославских, желавших посадить на царство «своих царевичей», достигла пика. После восстания стрельцов 1682 г. на специально изготовленный трон впервые в российской истории взошли сразу два царя - Иван V и Пётр I Алексеевичи, а царевна Софья Алексеевна возглавила правительство, став первой женщиной в Московском государстве, официально занявшей высшую государственную должность.

Софья Алексеевна получила хорошее домашнее образование, знала латынь, свободно говорила по-польски, писала стихи, много читала, обладала красивым почерком. С юности она стремилась к полноте власти, всячески скрывая свои мечты под образом смирения, страшно ревновала отца к Наталье Кирилловне. Но, несмотря на все достоинства и амбиции 24-летней царевны, она всё же в глазах общества оставалась женщиной…

За какой-то век женское влияние на государственные дела прошло путь от благочестивой и высоко нравственной поддержки царя на уровне семьи и ответственного подхода к вопросу продолжения династии, что само по себе являлось гражданским подвигом, до необузданной жажды власти, желания повелевать мужчинами и использовать их по своей прихоти, не утруждая себя заботой о продолжении рода…

Вероятно, по этой причине, пройдя испытание временем, абсолютное число государств и народов больше доверяет мужскому началу в управлении государством, а женщинам, желающим изменять историю развития целых народов, остаётся только подбирать «ключики» к сердцу своего правителя…

Игорь ГОРОЛЕВИЧ.
Поделиться с друзьями:
Чтобы оставить комментарий необходимо на сайт или зарегистрироваться.




Новости ВРФ