За пологом легенд и слухов

12:43, 17 марта 2017

530 лет назад родился Симеон Иванович, князь Калужский.

«Да благословляю сына своего Симеона, даю ему Бежытцкой Верх с волостями, и с путями, Калугу с волостями, да Козельск с волостями, да волости Козельские: Серенеск, да Людимеск, да Коробки, и Вырки, на Вырке на реке волости Сениша, да Сытичи, да Выино, и с иными месты, да Липицы, да Вздыбанов, да Верх-Серена, да Луган, да Местилово, да Кцын, да Хвостовичи, да Порыски, да Борятин, да Орень, да Хостьци, да Жеремин, да Сныхово, да Ивановское Бабина село Незнаново, и с иными месты, со всем с тем, что к тем волостем и селом потягло …»

Из духовной грамоты Ивана III, 1504 г.

Поскольку личность Калужского князя Симеона сплошь окружают легенды и мифы, и рассказ о нем начну по-былинному. Итак. 

…И было у Ивана Третьего пятеро сыновей – Василий, Юрий, Дмитрий, Симеон и Андрей. (Вообще-то имелся еще один сын, от первой жены, Марии Борисовны, - Иван Молодой, однако он умер задолго до описываемых событий. А еще у Ивана Васильевича родилось семь дочек, но к нынешнему разговору они отношения не имеют.) 

В 1504 году уже немощный Иван собрал сыновей и объявил им: 

- Как вы знаете, наследником Московского престола я провозгласил старшего из вас - Василия. Прошу любить его и жаловать, как вы любили и жаловали меня, родителя своего. А вам завещаю наследственные отчины: Юрию - Дмитров, Звенигород, Кашин, Рузу, Брянск и Серпейск; Дмитрию – Углич, Хлепень, Рогачев, Зубцов, Опоки, Мещовск, Опаков и Молог; Симеону – Бежецкий Верх, Калугу и Козельск; Андрею – Верею, Вышегород, Алексин, Любутск, Старицу, Холм и Новый Городок. 

Так ли все это было, нет ли – доподлинно неизвестно: свидетелей не осталось. Но факт остается фактом: во владения Симеона Ивановича попала Калуга, и стал он именоваться князем Калужским. Первым и последним. 

Может показаться, что отчина Симеона по размерам уступала тем, что достались другим братьям. По размерам – да, но не по значению. Ведь Калуга в то время была пограничной с Великим княжеством Литовским и стратегическое значение ее было велико. 

И стала Калуга столицей княжества, а сам-то удел раскинулся на сотни верст, хотя и не сплошной территорией, а, как бы сейчас сказали, точечно: около десятка сел и деревень в Московском уезде, тверской город Бежецкий Верх с волостями, ряд поселений Козельского, Жиздринского, Лихвинского, Мещовского, Перемышльского уездов. Правда, города Перемышль и Воротынск в Симеонову отчину не входили. Да и в целом княжеское «одеяло» Симеона, как, кстати, и отчины братьев его, выглядело дырявым, и в этом просматривалась мудрая политика Ивана III: не дать возможности княжеским уделам вырасти в значительную политическую силу и противостоять централизованному государству. 

Той же политики придерживался и сменивший Ивана Василий III,отличавшийся к тому же излишней подозрительностью. Немецкий дипломат Сигизмунд Герберштейн, дважды побывавший в Москве, в 1517 и 1528 годах, свидетельствует: «Даже своим родным братьям он не вверяет крепостей и не позволяет им в них жить». 

Вот и Симеон вынужден был поселиться не в довольно-таки укрепленной крепости, а в лично для него обустроенной усадьбе на гористом берегу Яченки, тогда в полуверсте от города, в месте, ныне называемом Симеоновым городищем. 

О конкретных делах калужского князя, о системе управления при нем известно мало. Об этом можно судить по дошедшим до нас отрывчатым данным по его братьям, поскольку у них было много общего. Удельные князья при Василии III обладали небогатым набором политических прав. А вот принципы их взаимоотношений с великим Московским князем в «докончальных грамотах» прописывались досконально, и нарушить их вотчинник не мог. И, тем не менее, какая-то власть за ними закреплялась. Так, они «судили» земельные и «разбойные» дела, выдавали «тарханные и несудимые грамоты» местным феодалам, имели «дворцовые села», собирали в удельную казну таможенные пошлины, дань и другие поборы. В распоряжении князей был собственный дворцовый аппарат с дьяческой канцелярией. В уделах существовали боярские думы с «введенными» боярами. При князе имелось местное воинство. 

Широко известна легенда (а может, и не легенда – по крайней мере в Летописи Калужской отведено ей определенное место) о битве воинства Симеона с агарянами - крымскими татарами, напавшими на Калугу с правого берега Оки в 1512 году. 

Агаряне, которых было значительно больше числом, явно побеждали. И тогда в стане калужан объявился праведный Лаврентий. Как уж он, живя в Подзавалье («за валом»), узнал о сражении, неведомо, как неведомо и то, каким образом он, юродивый, в считанные минуты преодолел четыре версты, отделявшие Подзавалье от Оки (не по воздуху ли?). «И внезапу возопи гласом великим: дадите ми секиру острую, да обороню от псов князя Симеона и взем отыде. 

Внезапну обретеся на насаде праведный Лаврентий, укрепляя его и все воинство ободрив, реки си: не бойтеся, и в тот час победи князь и прогна их, а праведный Лаврентий обретеси паки в дому княжеском…» 

И еще одна легенда, связанная с Симеоном, дошла до нас. Будто бы 20 июля 1508 года, на Ильин день, он отправился на охоту. Когда спускался к реке, лошадь, на которой он ехал, чего-то испугалась и понесла с крутого склона горы. Спасся Симеон Иванович чудом. В благодарность за спасение он заказал иконописцу написать образ святого пророка Ильи и пожертвовал его в Ильинскую церковь. 

А вот о рождении будущего князя рассказывает не легенда, а летопись: «…В лето 6695 (1487) месяца марта в 21 день, в семь часов дня, родился великому князю Ивану Васильевичу сын Симеон». 

Затем, вплоть до 1501 года, имя его в документах не упоминается. А в феврале 1501-го о нем вспомнил в своем послании великому князю Ивану III литовский посол и передал поклон «великому князю Василию, и князю Юрию, и князю Дмитрию, и князю Симеону…». В дальнейшем в одной из летописей, в духовной грамоте и в завещании Ивана III Симеон упоминается еще трижды. Ну а уж с 1507 года, когда ему был дарован удел, имя его стало на слуху. 

О том, что собой представлял Симеон Иванович, мы можем судить по труду Николая Карамзина (откуда это было известно историку – Бог весть): человек он был с пылким нравом и легкомысленный. И одновременно храбрый и честолюбивый. 

Непросто проходило его княжение в Калуге. Не сложились отношения с Василием III. В 1511 году у него отобрали Бежецкий Верх. Одно время Симеон едва не переметнулся к Литовскому князю. Летопись по этому поводу гласит: «В лето 7019 (1511) тоя же зимы, января восхотел князь Симеон Иванович бежати в Литву от брата своего великого князя Василия Ивановича всея Руси. И князь великий, сведав то, послал к нему и велел ему у себя быти и хотел на него опалу свою возложити. Князь же Симеон Иванович за свою вину начати бити челом государю великому князю, и князь великий Василий Иванович… пожаловал его, по печалованию Симона митрополита всея Руссии и братии своей и владык, вины ему отдал, а людей его и бояр и детей боярских всех переменил…» 

В 1514 году Симеон вместе с братьями Юрием и Василием III участвовал во взятии Смоленска, отвоеваного у Литвы.

Умер Симеон то ли в 1517-м, то ли в 1518 году (разные источники). И причина смерти называется разная: по одним сведениям, его отравили, по другим – замучили и убили в Серпуховской тюрьме. Похоронили Симеона в великокняжеской усыпальнице Архангельского собора Московского Кремля.

Удел Симеона, не оставившего наследника, был объявлен выморочным и перешел в непосредственное управление Москвы. 

Недолгим был срок существования Калужского княжества. Коротким - чуть более 30 лет -оказался век Симеона Ивановича, но след свой в истории столицы нашей области он оставил – и в легендах, и в названии «Симеоново городище», и в памяти калужан.

Алексей ЗОЛОТИН


 

Поделиться с друзьями:
Чтобы оставить комментарий необходимо на сайт или зарегистрироваться.




Новости ВРФ