С самого начала спецоперации в ней принимают участие сотрудники Управления Росгвардии по Калужской области

С 24 февраля прошлого года бойцы ОМОНа и СОБРа отстаивают интересы России на территории, которую киевский режим превратил в оплот русофобии и нацизма. О том, как это было, нам рассказал боец ОМОНа, старший сержант полиции Илья Л., позывной «Чех».   

ДОСЬЕ

Всегда готовы

- Все ребята в отряде знали, куда идут на работу, поэтому морально мы всегда готовы к таким командировкам. Хотя, когда руководство сообщило, куда нас направят на этот раз, небольшой шок присутствовал. Но в принципе, если судить по новостям, которые шли по телевизору, все к тому и шло. Поэтому, можно сказать, предполагали, что рано или поздно это случится.

Мы были на службе, когда узнали об очередной командировке. Занятия по огневой, физической, тактико-специальной подготовке и другим дисциплинам в отряде проводятся регулярно, поэтому какого-то дополнительного обучения личному составу не требуется. Нам сообщили дату выезда, все спокойно собрались и отправились. Сначала в Смоленск, потом в Беларусь, а уже оттуда – на Украину.    

Командировка «в Смоленск»

- Родные и близкие ни о чем не догадывались. Все думали, что это обычная командировка в Смоленск. Я своим до последнего момента ни о чем не рассказывал. Это было сознательное решение, чтобы их не беспокоить. Тем более мы сами не знали, что всех нас ждет.

Непосредственно во время нахождения в зоне боевых действий связи с домом у нас не было. О том, что я участвовал в специальной военной операции, они узнали уже после того, как я получил ранение и был доставлен в полевой госпиталь в белорусском городе Мозырь. Уже оттуда я им позвонил и сообщил о случившемся.    

Наступление

- В зоне СВО я пробыл недолго. В ночь на 24 февраля мы выдвинулись на территорию Украины. Двигались большими колоннами, в дороге делали дозаправку и следовали дальше до точки назначения. Первое время ночевали прямо в машинах, питались сухими пайками. Во время стоянок в лесу окапывались, поскольку не знали, что  ждет впереди.

Пообщаться с украинцами мне не довелось. Хотя по радиостанции слышали предупреждения о том, что гражданские могут снимать на камеру перемещения нашей техники.

27 февраля наша колонна попали в засаду. Во время этого боестолкновения я получил травму колена – выпрыгивая из машины, неудачно приземлился на ногу. Впоследствии оказалось, что порван мениск.

Мы находились в лесу, километрах в 10-15 от Киева. 1 марта меня забрали в госпиталь. Ночь провел отдельно от своих. По нам нанесли бомбовый удар, но тогда все обошлось более-менее благополучно. На следующий день мне сделали еще один обезболивающий укол и отвезли на аэродром.    

Гостомельский аэродром

- Аэродром постоянно бомбили и обстреливали из кочующих минометов. Погода была нелетная, поэтому пришлось ждать, когда вертолет сможет прибыть и забрать раненых. Провели там еще сутки. Находились в терминале с большими панорамными окнами. Стекла были выбиты, внутри было так же холодно, как и снаружи. С питанием возникли трудности, воду набирали из разбитой водовозки.

Там я получил контузию. Как более-менее ходячий, помогал псковским десантникам заносить тяжело раненых на первый этаж здания аэропорта. Сразу после этого по нам начал работать 120-миллиметровый миномет. Я как раз заносил вещи в здание. Близкое попадание. Стоявшим на входе ребятам досталось больше, а мне повезло – только протащило взрывной волной вперед и контузило. Перестал слышать правым ухом, врачи сказали, что поврежден нерв.

Дальнейшее помню смутно. Крики, команда «К бою!», все куда-то бегут, кто-то кому-то помогает, я тоже пытаюсь помочь. 3 марта на аэродром наконец прилетели вертолеты и перебросили раненых в Беларусь.    

Лечение

- Когда семья узнала, что я в госпитале, по телефону они держались молодцами. Конечно, очень беспокоились, думали о разном. Потом меня доставили в Главный военный клинический госпиталь войск Росгвардии в Балашихе. Родные навестили и удостоверились, что все нормально.

В общей сложности на лечение ушло около полугода. После лечения в Балашихе вернулся в Калугу и две недели пролежал в нашей ведомственной больнице. Операцию по удалению мениска назначили на май. Что касается контузии, из-за нее в головном мозге образовались гематомы, поэтому врачи рекомендовали на протяжении пяти лет раз в полугодие ложиться в стационар для прохождения обследования и профилактических процедур. Есть надежда и на возвращение слуха.

К счастью, службе это не мешает, поэтому продолжаю работать в ОМОНе.    

Алексей Горюнов.

Материал опубликован в газете «Калужские губернские ведомости» №12(8392).